Кто считает, что важно контролировать себя, важно всегда отдавать себе отчет в том, что ты делаешь и как выглядишь в собственных и чужих глазах.
Когда свои и чужие сильные эмоции пугают, появляется «замечательная» идея контроля над ними. Чужие прямо не получится проконтролировать, но можно попытаться застыдить того, кто посмел вести себя максимально открыто и естественно.
Стыд – это же отличное оружие…
Для себя же можно поискать подходящую идеологию – ту, которая хорошо обоснует бесстрастность и сдержанность. Например, буддизм – авторитетное учение. Можно взять Шопенгауэра. Ницше был бы неплох, но у него сплошные страсти и безумие– недаром он был не в себе… Нужны хладнокровные, невозмутимые, бесстрастные авторы с такими же текстами и поступками. Английский джентльмен, Натти Бампо по прозвищу Следопыт, майор Мак-Наббс – вот настоящие примеры невозмутимых и достойных людей!
Человек, радостно кричащий и прыгающий на месте от счастья кажется идиотом. Безумные болельщики на хоккейных или футбольных матчах – что за вопли и кривляния, что за детский сад?
Человек, радостно кричащий и прыгающий на месте от счастья кажется идиотом. Безумные болельщики на хоккейных или футбольных матчах – что за вопли и кривляния, что за детский сад?
Открыто и ясно злящаяся женщина – истеричка. Кричащий мужчина – маньяк и психопат. Не находящая себе места от беспокойства женщина – опять истеричка (какой, однако, удобный ярлык…). Ну, можно ее назвать нервной…
Благоговение – это пафос. Жадный интерес к чему-либо – детское любопытство, ребячество… А надо бы себя держать в руках: эмоции бесполезны, они помеха и должны быть поставлены под железный контроль разума.
Идее контроля за эмоциями много, очень много лет. Сильные чувства кажутся разрушительными.
Идее контроля за эмоциями много, очень много лет. Сильные чувства кажутся разрушительными.
«Я боюсь выпустить злость из-под контроля, потому что потеряю все тормоза и смогу натворить много всего».
«Я не хочу слишком сильно привязываться, потому что все равно придется отвязываться… Я не хочу ни от кого зависеть».
«Отрицательные чувства лучше давить в зародыше, иначе они разрастаются и полностью завладевают контролем над тобой».
В этих словах – много страха. Страх потери контроля и, как следствие, лица («буду выглядеть как…»). Страх раствориться в чувстве, страх потерять самого себя. Стыд за себя такого, «животного». Даже в сексе расслабиться нельзя – нужно держать лицо, быть на высоте, а какая солидность в этих диких конвульсиях?
Рядышком с идеей о том, что эмоции можно контролировать, идет мысль, что человек выбирает свои эмоции. «Ты выбрал обиду! А мог бы и не обижаться». «Ты выбрала злость, и это твоя проблема, что ты злишься. Я вот спокоен, неужели нельзя поговорить, как нормальные люди…» (только почему-то зубы стиснуты до боли в челюстях…).
Обе родственные идеи – ошибочны. Наши эмоции порождаются отделами мозга, которые намного древнее по своему происхождению, чем «вместилище» сознания, префронтальная кора головного мозга. Сознание всегда медленнее, чем бессознательные реакции, а эмоции уходят своими корнями в бессознательное, обеспечивая когда-то в далеком прошлом быстрые реакции на те или иные внешние события. Механизм остался, а сознание, не успевающее за эмоциями, пытается создать иллюзию контроля.
Мы не можем запретить себе испытывать эмоции, тем более сильные. Но говорить о том, что на них совсем никак воздействовать нельзя – неверно (хотя это мечта психопата). Выбор у нас есть: мы можем выбирать способы реагирования и отреагирования эмоций.
Рядышком с идеей о том, что эмоции можно контролировать, идет мысль, что человек выбирает свои эмоции. «Ты выбрал обиду! А мог бы и не обижаться». «Ты выбрала злость, и это твоя проблема, что ты злишься. Я вот спокоен, неужели нельзя поговорить, как нормальные люди…» (только почему-то зубы стиснуты до боли в челюстях…).
Обе родственные идеи – ошибочны. Наши эмоции порождаются отделами мозга, которые намного древнее по своему происхождению, чем «вместилище» сознания, префронтальная кора головного мозга. Сознание всегда медленнее, чем бессознательные реакции, а эмоции уходят своими корнями в бессознательное, обеспечивая когда-то в далеком прошлом быстрые реакции на те или иные внешние события. Механизм остался, а сознание, не успевающее за эмоциями, пытается создать иллюзию контроля.
Мы не можем запретить себе испытывать эмоции, тем более сильные. Но говорить о том, что на них совсем никак воздействовать нельзя – неверно (хотя это мечта психопата). Выбор у нас есть: мы можем выбирать способы реагирования и отреагирования эмоций.
Реакций множество: от «о Боже, я чувствую злость – запретить!!! Иначе я плохой мальчик! (или «Это нерационально, а я – рациональный человек!») до «Злюсь? Сейчас все тут разнесу к чертовой матери!» А отреагирование – это уже как раз действие, продиктованное выбором. Можно выместить злость на объекте, на который она направлено, можно – на посторонних, можно кусать самого себя, можно проглотить – и только багровые глаза указывают на внутреннее извержение злобы.
В наших силах сделать еще один выбор: просто переживать эмоцию, или же отреагировать её через превращение в действие, направленное на изменение ситуации, с которой связано переживание. Тогда будет верным следующее: я выбираю продолжать злиться, или же что-то с этим делать (а не «я выбираю не злиться в ситуации, на которую я злюсь»). Наши внутренние установки, иррациональные мысли-интроекты, прошлый опыт – все это влияет не на сами эмоции, а на реакцию. А так – эмоции примерно одинаковы у всех.
Отвержение со стороны близких людей вызывает боль. Если ее нет – значит, или не чувствуете, или это – не близкие люди. А ощущение того, близкий или не близкий человек – зависит не от рационального выбора. «Я решил, что ты будешь мне дорог!» — звучит странно, верно?…
В наших силах сделать еще один выбор: просто переживать эмоцию, или же отреагировать её через превращение в действие, направленное на изменение ситуации, с которой связано переживание. Тогда будет верным следующее: я выбираю продолжать злиться, или же что-то с этим делать (а не «я выбираю не злиться в ситуации, на которую я злюсь»). Наши внутренние установки, иррациональные мысли-интроекты, прошлый опыт – все это влияет не на сами эмоции, а на реакцию. А так – эмоции примерно одинаковы у всех.
Отвержение со стороны близких людей вызывает боль. Если ее нет – значит, или не чувствуете, или это – не близкие люди. А ощущение того, близкий или не близкий человек – зависит не от рационального выбора. «Я решил, что ты будешь мне дорог!» — звучит странно, верно?…
Когда другой человек обладаем чем-то, чем очень хотим обладать мы сами, но пока это невозможно – завидуем. Испытываем симпатию к похожим людям… Именно общность наших эмоциональных реакций делает возможность эмпатии, осознания того, что чувствует другой человек. Поводы могут отличаться, а эмоции – они одинаковы.
А как же «поменял отношение к ситуации – поменялись эмоциональные реакции?» Так поменять отношение – это тоже не рациональный выбор. До тех пор, пока мы не подойдем в своем эмоциональном опыте до определенной черты, никакие, даже самые верные рациональные доводы, до сознания не дойдут.
А как же «поменял отношение к ситуации – поменялись эмоциональные реакции?» Так поменять отношение – это тоже не рациональный выбор. До тех пор, пока мы не подойдем в своем эмоциональном опыте до определенной черты, никакие, даже самые верные рациональные доводы, до сознания не дойдут.
«Сердцу не прикажешь», «я головой все понимаю, а вот чувствую совсем по-другому!», «я знаю, что это глупо, но сделать ничего не могу!». Нередко испытываешь сильное раздражение из-за слов друзей в стиле «ну мы же тебе говорили!». Да, говорили. Но я был не в том эмоциональном состоянии, чтобы слушать… Осознание, инсайт — акт не рациональный, а бессознательный.
Так что бегство от сильных (и не очень) эмоций – это отказ от огромного пласта жизненного опыта, путь к обеднению и потускнению жизни. Ощущение насыщенности приходит с чувствами, а не с умными мыслями.
Так что бегство от сильных (и не очень) эмоций – это отказ от огромного пласта жизненного опыта, путь к обеднению и потускнению жизни. Ощущение насыщенности приходит с чувствами, а не с умными мыслями.
Страх перед невозможностью совладать с собой во время переживания сильных чувств связан с отсутствием опыта переживания, а откуда ему взяться? Замкнутый круг…
Эмоции не разрушают, разрушают неадекватные способы реагирования и отреагирования. И самые страшные эмоции прячутся в тихих людях…
В очень тихих омутах…
Комментариев нет:
Отправить комментарий